Ван Гранд. Дом Хранителя Снов - Дмитрий Елисеев

Внутри Элис что-то щелкнуло, и сработал защитный механизм, она подскочила со стула, намереваясь сбежать. Просто сбежать и неважно куда, но прежде, чем она осуществила свой занавес сильная и теплая мужская рука, накрыла ее похолодевшую ладошку и повелительно потянув, заставила сесть обратно. Элис сердито смотрела на парня, а в глазах уже блестели слезы. Она попыталась освободить руку, но парень не спешил ее отпускать, а потому ей ничего не оставалось, кроме как сидеть и гипнотизировать остатки обеда на столе.

– Молчишь? – невозмутимо спросил парень и тяжело вздохнул. – Ну что ж. Тогда придется говорить мне. Я сбежал из дома, когда мне было четырнадцать. – заявил парень и Элис посмотрела на него полным презрения взглядом. – О, как! – удивился парень.

– Зачем? – едва слышно спросила девушка, не отводя взгляда.

– Потому, что я не мог больше находиться в этом потомственном гнезде аристократов. На самом деле, мой род не относится к числу древних, но смог добиться не менее сильного влияния и власти. Первым аристократом в роду Дисент, был дед моего деда, то есть мое поколение является всего лишь пятым. – продолжал рассказывать парень совершенно игнорируя презрительный взгляд девушки. – Вышло так, что мой далекий предок, оказал неоценимую услугу его величеству, снабдив державу самовзводным стрелковым оружием. В результате наши границы остались неприкосновенными, а старик получил солидный кусок земли, поместье и титул барона. Затем в третьем поколении был заключен выгодный политический брак, увеличивший влияние, состояние и численность земель в два раза, а так же принесший титул графа.

– Зачем ты мне все это рассказываешь? – сердилась девушка.

– Терпение. – заверил парень. – Я уже почти добрался до сути. И вот, когда мой отец унаследовал от деда титул Графа, начались все мои беды. Меня и раньше воспитывали в строгости, но после все стало еще хуже. С того момента, мои личные желания и амбиции больше не имели никакого значения. Честь, долг, влияние. Я и раньше слышал эти слова постоянно, но отец решил, что теперь это мои заветы. Он стал растить меня, как породистого жеребца. Выгуливал на балы, показывал товар и рассуждал, куда бы лучше пристроить сына, чтобы это было выгодно для семьи. Мне запретили заниматься механикой и машиностроением. Отец боялся, что я могу покалечиться, и это испортит мой товарный вид. Я хотел сделать что-то значимое, хотел заниматься настоящим делом, а не быть просто марионеткой, для расширения влияния семьи… – парень замялся и посмотрел на Элис. Презрения в ее глазах стало меньше, но все равно он чувствовал, как она презирает его за малодушный побег. – Я не мог смириться с такой судьбой. И тогда я сбежал.

– Но как ты оказался в особняке господина Ван Гранда? – спросила девушка понемногу оттаивая и забывая о том, что она вроде как пыталась бежать.

– Все потому, что я рос на историях об этом доме и решил, что если уж бежать то только туда. В этом доме, даже моей семье не достать меня. Они и не достали. Я пришел к господину Ван Гранду, надеясь стать его учеником, о нем ходило много слухов, я не знал каким можно верить, но надеялся, что хотя бы часть из них правдива. А теперь представь мое разочарование, когда он мне сказал: «Мне не чему тебя научить мальчик».

– Но ты же остался в его доме!

– Да остался. Он любезно предложил мне погостить у него. Позднее я конечно нашел чем занять себя в этом доме. Господину Ван Гранду требовался механик и инженер, а я с детства изучал семейное дело. Точнее бывшее семейное дело. – парень печально вздохнул. – Так я стал его воспитанником, но не учеником. Я много раз просил его дать мне шанс, но он на отрез отказывался впускать меня в ту комнату. – Элис сразу поняла, что речь идет о комнате с деревом, но промолчала. – И представь мое удивление, когда дом впустил тебя, а господин Ван Гранд, дал тебе свое имя и сделал тебя своей ученицей, назвав это твоей работой. – Видимо мне и впрямь нужно было покорно стать болванчиком семьи Дисент и выполнять все, что приказывал мне отец. – с горечью произнес парень и отвел глаза в строну.

– Я не знаю, что такое семья аристократов. – осторожно начала девушка, но все же сорвалась. – Черт! Да я даже не знаю что такое обычная семья. Скажу честно, я осуждаю твой поступок.

– Я твой тоже не одобряю. – съязвил парень.

– Но не смотря на это я считаю, что у тебя было право выбора распоряжаться своей жизнью. А вот у меня выбора не было. – печально отозвалась девушка и закусила губу. Ей было очень тяжело говорить об этом, особенно с Каникером. Они были из разных слоев общества, да и проблемы у них были ровно противоположные.

– Всегда есть место выбору… – многозначительно сказал парень, но осекся едва увидел пылающие ненавистью глаза девушки.

– О да! У меня действительно был выбор. Сдохнуть от голода пойти на панель или ограбить магазин.

– Что? – переспросил парень. На их столик уже косились люди со всех сторон, но пока никто не вмешивался. Элис обиженно смотрела на парня, понимая, что уже сказала больше, чем хотела и пути назад уже нет. Будет лучше рассказать все.

– На работу меня не взяли. Да и кому нужна восемнадцатилетняя девчонка, которая ничего не умеет.

– А как же твоя семья? Неужели не кому было тебе помочь? – парень смотрел на Элис уже совершенно иначе, он не сталкивался с людьми, к которым жизнь была так немилостива.

– Нет у меня никакой семьи… – печально ответила девушка. – А что до помощи… – она печально улыбнулась. – Именно из-за помощи одного человека я и вляпалась в эту авантюру с магазином. – Каникер уже и сам был не рад, что затеял этот разговор и теперь малодушно помышлял о побеге, как недавно это планировала Элис, но все же он остался сидеть на своем месте и внимательно слушал девушку не сводя с нее глаз. – Видишь ли, я выросла в детдоме. Ты ведь знаешь что такое детдом?

– Смею предположит, что это что-то вроде приюта, для детей оставшихся без родителей.

– Ты близок к правде. Но этот был скорее для тех, кого родители попросту бросили. В нем не было ничего. Одежду мы донашивали друг за другом поколениями, штопая и перешивая ее по несколько раз. Питались и того хуже. Кто постарше старался подрабатывать и кормить молодежь. Но расклейкой объявлений и разносом газет много не заработать… С голоду не умерли и то хорошо… Учить нас тоже никто не торопился. К нам конечно иногда приходили учителя, но мы старились освоить самостоятельно как можно больше. Из всего штата сотрудников там работал только один человек. Очень злой и вредный дед. Он редко с нами разговаривал, а если и обращал на нас внимания, то как правило просто за что-то отчитывал. Зимой мы мерзли, весной и осенью текла крыша…

– Неужели в таких условиях можно выжить? – изумленно спросил парень, перебив Элис, но по ее недоброй улыбке понял, что это не самое худшее в ее истории.

– В таких можно, а вот когда тебе стукнет восемнадцать и начинается самое веселое. Со словами «халява закончилась» тебя выкидывают из детдома и отправляют в свободное плавание, а у тебя за душой ничего. Ни денег, ни дома, ни средств существования.

– Элис я не знал, правда… – заверил Каникер. – Я сожалею… – девушка лишь грустно улыбнулась и от ее улыбки парню стало совсем не по себе.

– У меня был друг, он вышел из детдома на год раньше и прямо перед тем, как покинуть приют я получила от него письмо, где он обещал помочь. Там была инструкция, как его найти и связаться с ним.

– Ну значит не так все плохо. – с облегчением сказал Каникер, но по ироничной улыбке девушки понял, что сел в лужу.

– Именно из-за него я и полезла в тот магазин. Он обещал, что все оговорено с хозяином. Что мы поделим деньги на троих, а владелец магазина получит еще и страховку. Но он наврал, не было никаких уговоров, и когда сработала сигнализация, я осталась внутри, а он с деньгами был снаружи. Антивандальные решетки опустились, и на этом моя история должна была закончиться тюрьмой, но меня спасла случайность. Ведро для мусора валялось прямо у витрины, и когда решетка опустилась, она уперлась в ведро и снизу осталась небольшая щель. Я разбила витрину и сбежала. А потом попала в тот дом.

Каникер был шокирован до глубины души. Он никак не мог принять того, что люди могут быть такими жестокими, ведь он сам раньше не сталкивался ни с чем подобным, а уж в доме Ван Гранда вообще вздохнул полной грудью, углубившись в свои исследования. И тут до них одновременно дошло, что все это время, они держались за руки. Каникер так и не выпустил руку девушки, а она и забыла, что он ее держит. А потому смутившись, выдернула ладошку из сильной руки парня, немного покраснев и поймав растерянный и расстроенный взгляд Каникера.

Они смотрели друг на друга, стараясь принять услышанное. История их жизни была прямо противоположной. Один рос в золотой клетке, другая практически на улице.